В эти дни на радио "Голос России" состоялась Праздничная Рождественская беседа с митрополитом Крутицким и Коломенским Ювеналием. Вел программу "Визави с миром" ее автор и ведущий Армен Оганесян.
Добрый день. Сердечно поздравляю вас и от лица всей нашей группы, и всех наших гостей, которые были, есть и будут, с Рождеством Христовым. У нас сегодня наш старинный друг, которого мы очень ценим и любим здесь, на «Голосе России». Уж конечно, это касается всех, кто работает над программой «Визави с миром». Итак, как раз человек, который нужен в Рождество. Нужен в Рождество Его Преосвященство митрополит Ювеналий – митрополит Крутицкий и Коломенский. Добрый день.

Владыка Ювеналий: Добрый день. Спасибо, вы меня прекрасно представили. Как раз, наверно, к Рождеству Христову, к елке Дед Мороз нужен с седой бородой. Я – ваш старинный друг. С праздником.

Оганесян: Спасибо. Кстати, интересно, мы здесь встречались с одним художником и пожаловались, что для детей нехватает старых Дедов Морозов, не старых по возрасту, а к которым мы привыкли в детстве. Все они какие-то, похожи на Санта Клауса, какие-то маленькие, типа гномиков. А вот у нас есть образ Деда Мороза. Он, конечно, взят из России. Ну, а вы как коренной русский человек, помимо того, что вы – митрополит, конечно. Спасибо, спасибо.

Владыка Ювеналий: Могу быть типичным Дедом Морозом.

Оганесян: Да, можете быть типичным. У нас столько вопросов, Владыко, что мы сразу, не предваряя, начнем отвечать на них потихонечку.

Владыка Ювеналий: Пожалуйста.

Оганесян: Благословите, Владыко.

Голос: Здравствуйте, многоуважаемый Владыко. Я – Татьяна, учительница младших классов. Прежде всего, разрешите поздравить Вас с Рождеством Христовым. Рождество Христово – это светлый праздник, он по-особому радует наших детей, и не только из-за подарков. Кажется, что они рады осознавать, что и Господь наш тоже был маленьким, совсем младенцем. И мы, радуясь с ними, вспоминаем слова Евангелия: «Будьте, как дети». Но как сохранить детскость души в наше сложное время? Подскажите, пожалуйста. Благодарю Вас за ответ.

Оганесян: Это уже не к Деду Морозу, это уже к Вам.

Владыка Ювеналий: Спасибо и за поздравление, и за этот прекрасный вопрос. Он, может быть, простой, но трудный для воплощения в жизни совета, быть как дети. Мы порой встречаем людей, впавших в детство, пожилых. Но не об этом говорится в Евангелии. А с детской душой могут быть люди всех возрастов. Это те, как я понимаю, которые не только теоретически, но всем сердцем восприняли учение Христово, которые светятся любовью, добротой. К ним и зло-то не может прилипнуть никак. Так вот дети незлобивы, а незлобие может дать только вера, проникнутая любовью. Если мы будем вживаться в учение Христово, воплощать его в мыслях, в сердце иметь, мы будем в этом смысле как дети.

Оганесян: Ну, я уверен, что в Вашей жизни и, конечно, в Вашей практике, практике церковной жизни Вы встречали таких людей.

Владыка Ювеналий: Массу встречал людей: и духоносных старцев, и молодых священников, которые имеют глубокое призвание, и прихожан наших. Я помню и пожилых людей, которые уже ушли ко Господу в иной мир, они тоже были незлобивы, именно как дети.

Оганесян: А можно о ком-то два слова, кто именно, если вот так вспоминается?

Владыка Ювеналий: Ну, я думаю, лучше сказать обо всех, с кем я встречался, во множестве, не выделяя.

Оганесян: Ну да, трудно выделить кого-то.

Владыка Ювеналий: Конечно.

Оганесян: Но, в общем, я думаю, что учительнице Татьяне, которая нам позвонила, мы поблагодарим ее за вопрос, во-первых, можно сказать, что дети – это такое маленькое ходячее Евангелие, не все, правда, но многие, кто отличается незлобивостью и…

Владыка Ювеналий: Я помню, у Толстого есть рассказ «Незлобие детей», прекрасный, когда дети рассорились, а взрослые стали что-то предпринимать и ожесточенно, и вдруг они увидели, что дети опять играют, не дерутся. И вот Толстой заключает: будьте, как дети.

Оганесян: Интересно, что у детей, согласитесь, Владыко, есть такое удивительное качество, приходится это часто наблюдать, и родители это наблюдают, и в детских садах, и в школах, что есть дети, которые, вот как вы говорите, не терпят ссор и, больше того, очень любят собирать – собирать взрослых, собирать разных людей, одного за руку возьмет, другого, пошли, пошли, пошли, чтобы они были вместе. Вот это у них желание соединять людей, чтобы они были вместе, чтобы не разделялись. Это удивительное качество в ребенке, и, конечно, это совершенно то качество, которое нам нужно ведь и в храмах, и в Церкви. Правда ведь?

Владыка Ювеналий: Совершенно верно, совершенно верно. Если каждый приходящий в храм, будет встречать эту детскую любовь среди духовенства, среди верующих, его сердце будет растворяться, радоваться и прилепляться к Богу и к Церкви.

Оганесян: Владыко, сейчас часто дети ходят в храм? Много детей в храмах?

Владыка Ювеналий: Гораздо больше, чем было в дни моей юности. Тогда были особые условия, вам не нужно об этом говорить. Но что замечательно, сейчас при храмах имеются воскресные школы, и мне много рассказывали таких случаев, когда дети охотно учатся там и потом вдруг неожиданно за ручку приводят своего отца или мать, желая, чтобы и они это послушали.

Оганесян: Интересно.

Владыка Ювеналий: Удивительные дети.

Оганесян: Да, этого, конечно, раньше ожидать нельзя было. Это просто нельзя было делать.

Владыка Ювеналий: Да, это мы все знаем. Это мы прошли, слава Богу.

Оганесян: Да, слава Богу. Пожалуйста, вопрос следующий.

Голос: Здравствуйте, Владыко. Благословите. Зовут меня Лариса Кирилловна, я – пенсионерка. Тяжелые воспоминания о войне остались у меня на всю жизнь. Война – это большая беда, она коснулась и моих близких. Сейчас много говорят о той войне. А какой след она оставила в Вашей памяти? Быть может, в жизни Вашей семьи, Ваших близких? И еще: часто слышим от ветеранов, говорят: «Не сдюжили бы сейчас, народ другой, непривычный к такому роду испытаниям». А что Вы думаете? От души поздравляю Вас, Владыко, с Рождеством Христовым – светлым праздником.

Владыка Ювеналий: Дорогая Лариса Кирилловна, спасибо за ваше поздравление. Я вас и ветеранов Великой Отечественной войны горячо и сердечно тоже поздравляю и с наступающим Новым годом и великим праздником Рождества Христова. Давно это было – военные годы Великой Отечественной войны, но память, конечно, в моем сердце полна этих событий. И много не могу в короткой беседе вам рассказать, но вспоминаю Ярославль, свой дом. Мальчиком сижу на руках у матери, поздняя ночь, бомбежка, Ярославль тоже бомбили, и мать прижимает меня к себе, и слышен грохот взрывающихся бомб. А я почему-то думал, что мать может погибнуть, а я останусь жить, и я все время повторял: «Мама, как я смогу быть один?» Не знаю, почему эти слова приходили, но мать в это время молилась. А когда кончилась бомбежка, мы узнали, что вокруг нашего дома упали две неразорвавшиеся бомбы. И те две воронки напоминали об этом страшном моменте. Все запомнилось, особенно голод, когда приходилось моей матери ходить к соседям и собирать очистки. Другого нельзя было тогда получить как подаяние. И этим порой питались. Я бы не сказал, что сейчас другой народ. Может быть, вы имеете в виду, что народ пораспустился. Но я вижу и другую сторону нашей жизни: возвращение с покаянием к вере отцов, обучение детей вере христианской, основам нашей православной культуры; вижу героические подвиги восстановления порушенных и оскверненных святынь. А вот эта возрождающаяся вера в народе должна все победить: и безнравственность, и трусость – и вернуть глубокий патриотизм нашему народу, которым отличался всегда. И я не говорю уже о том вооружении, которое является обороной для нашей страны и отразит любого агрессора, но героический дух народа всегда спасал свое Отечество. Я верю, что именно этот народ также постоит за Родину, если выпадет испытание на его долю.

Оганесян: За каждой Литургией ведь Церковь молится о временах мирных, о мире не только для нашей страны, но и для всей вселенной. Будем надеяться, что и это оружие, молитвенное оружие, спасет Россию, как спасла Вас молитва матери, судя по всему.

Владыка Ювеналий: Но Церковь не только молится, но она и проповедует этот мир и в духе мира воспитывает свой народ.

Оганесян: Спасибо, Владыко. Пожалуйста, еще один вопрос.

Голос: Здравствуйте, Владыко. Это раба Божия Наталия. Позвольте поздравить Вас со светлым праздником Рождества Христова. Владыко, один из архипастырей Русской Зарубежной Церкви еще в 30-е годы прошлого столетия писал: «Нет такой ценности, которая не продавалась бы ныне на мировом рынке, где торгуют всем и, прежде всего, честью и совестью. Современные политические кризисы и финансовые катастрофы, порожденные, прежде всего, падением человеческих нравов, казалось, должны бы служить лучшим предупреждением для человечества, явно устремляющегося в бездну. «Бог использовал, – говорит епископ Николай Охрадский, – современные средства, ударив по современным людям; ударил по банкам, по биржам, по финансам, по валюте. «Опрокинул столы менял по целому свету, как некогда в Иерусалимском храме». Но человечество не хочет остановиться на своем роковом пути и продолжает справлять свой «пир во время чумы». Владыко, мой вопрос следующий: насколько сообразуются эти слова с причиной сегодняшнего кризиса, и не коснулся ли кризис положения дел в Церкви? Спасибо за ответ, еще раз благодарю Вас и поздравляю с праздником Рождества Христова.

Владыка Ювеналий: Спасибо, Наташа. Вы задаете мне один вопрос как непрофессионалу по части экономического кризиса. Я подойду к этому с духовной точки зрения. Если, может быть, позвольте так допустить, не было бы этого кризиса, пир больший был бы и люди больше бы отступали от Бога и погружались в греховную «негу». Господь дает Свои знания, дает вразумление Свое падшему человеку. И посмотрите, во время этого кризиса напрягаются все силы народные, чтобы его преодолеть. Это заставляет задуматься, что не бесконечны эти возможности, которыми пользовались люди до кризиса.

Что касается Церкви, я думаю, что всегда было так, происходит это и сегодня, что во время кризиса в церковь больше идут люди, больше обращаются к Богу. У нас вот при храмах имеются и благотворительные столовые в Московской епархии, пункты по раздаче одежды и питания бедным людям. К нам очень много сейчас, больше стало обращаться за такой помощью. Но больше всего стало обращаться за духовной поддержкой, за духовной помощью. И вот порой при страдании люди становятся ближе ко Христу. Наша задача – быть со своим народом. Объяснять ему эти явления, которые происходят с нами, и учить его вере, благочестию и, конечно, терпению. И я думаю, что милосердый Господь никогда не оттолкнет, человек не почувствует, что он отвержен Богом, всякий раз, когда он будет к Нему обращать свое сердце.

Оганесян: Владыко, сейчас иногда можно услышать от священства, очень часто и от игумений, и тех настоятелей, которые возглавляют, окормляют монастыри и отвечают за монастырскую жизнь, что, конечно, все, о чем вы говорите, абсолютно подтверждается, как на лакмусовой бумажке. Люди действительно чаще стали обращаться в храм, поняли, ну, скажем так, что все – таки действительно, как вы говорите, мирские блага временны, подвержены изменениям, они не вечны. Но вот сейчас возникает такая сложность: не во всех епархиях, может быть, это обходит Московскую епархию, потому что она как бы сердце России, но приходится слышать, что кризис ударил по благодетелям, доноры – это мирское название, благодетели, как это признано в Церкви. Вот обошло это явление Московскую епархию, которая очень много делает в области благотворительности, строительства, в области помощи детским домам, сиротам и так далее, и так далее или удалось каким-то образом избежать? Может быть, есть какое-то, скажем, такое сообщество, механизм – это плохо подходит для Церкви, когда советуются владыки из разных епархий? Может, приходят друг другу на помощь или просто вместе обдумывают, соборно, есть у нас Соборы для этого? Как реагируют на такие ситуации? Или Вы считаете, что в целом Церковь обошли вот эти проблемы?

Владыка Ювеналий: У нас 22 декабря было заседание заключительное Священного Синода, и Святейший Патриарх Кирилл сказал, что накануне дня его интронизации он встретится с епископатом нашей Церкви, чтобы обсудить современную ситуацию жизни Церкви. И я думаю, что, когда Вы говорите об этом сообществе в разрешении вопросов, эти вопросы, конечно же, будут затронуты. А у нас накануне состоялось собрание духовенства Московской епархии, и я, предвидя, может быть, даже и Ваш вопрос, говорил о том, что, возможно, будут проблемы в бедных приходах – в бедных, я имею в виду в сельской местности, в тех местах, где не было храмов, и мы только что начинаем их строить, возникнут вопросы с оплатой за газ, за электричество.

Оганесян: Тем более сейчас возрастают цены.

Владыка Ювеналий: Порой эти цены для нас чувствительны. И я призвал, чтобы в рамках благочиния, у нас 43 благочиния в Московской области, это огромная епархия, чтобы благочинный очень зорко следил за этой ситуацией. И если такое возникнет, нельзя допустить, чтобы за неуплату счетов за газ, или за отопление, или за электроэнергию отключалось все это, осложнялась жизнь.

Оганесян: Закрывались храмы.

Владыка Ювеналий: И в полном смысле слова замораживалась жизнь. Но должен вам сказать, что я до сих пор таких сигналов тревожных не получал. Больше того, я хотел бы вам пояснить, каким образом возникло так, что буквально за десятилетие минувшее мы смогли до тысячи храмов восстановить из руин, а если учесть, что это древние храмы были порушены, это дороже, чем строить новые. У меня был призыв не только к верующим, но к населению Подмосковья, когда я говорил: за грехи отцов и дедов их сыновья и нынешние внуки должны в знак покаяния все восстановить. Я не видел этих людей, но реально почувствовал, что этот призыв услышан, потому что те средства, которые мы получали из федеральных фондов, – это по существу, извините, копейки, а все пришло от добровольных пожертвований. И я этих людей всякий раз только видел, когда освящал храмы и вручал им патриаршие награды – ордена, медали – или митрополичьи грамоты. А они, не делая рекламы из этого, помогали. И я не слышал, чтобы в минувшем году, 2009 году, оскудели эти пожертвования, прекратилась эта помощь от частных людей, и свидетельством этого является то, что в конце декабря я освятил 30-й храм великим освящением после реставрации. Это только за один год 30 храмов освящено. Это свидетельствует о том, что этот процесс не остановлен. И я всегда вспоминаю, что в Евангелии имеется место, где Господь похвалил пожертвование бедной вдовы. Он сказал, что она положила лепту, это современная, может быть, копейка, если не меньше, но она отдала то последнее, что у нее было. И Господь, похвалив ее жертвенность, сказал: «Она положила больше других, потому что другие давали от своего достатка». И вот, несмотря на то что в народе есть определенные трудности финансовые, они продолжают жертвовать на храмы. Таким образом, я не вижу сейчас большой трудности в этом вопросе. Я обращаю внимание в основном-то на то, чтобы жертвенное было служение духовенства, потому что нельзя оттолкнуть страждущий народ, который приходит в церковь за утешением.

Оганесян: Владыко, мы, наверно, не успеем ответить до перерыва полностью на этот вопрос, хотя, может, и получится. На эту же тему недавно Его Святейшество выступал на конгрессе соотечественников и обратился к государству с тем, что, мысль основная, что отделение государства от Церкви не означает, что государство не должно и не может оказывать помощь Церкви. Как бы Вы прокомментировали это высказывание?

Владыка Ювеналий: Я думаю, что как раз вот этот год патриаршества Святейшего Кирилла показывает, что есть это партнерство, есть это соработничество.

Оганесян: Это уже работает?

Владыка Ювеналий: И оно во многом проявляется. Я за краткостью нашей беседы не могу много говорить, но стучаться не нужно. У нас и президент, и премьер-министр, бывший президент Владимир Владимирович Путин – практикующие православные христиане, и с ними легко вести диалог.

Оганесян: Спасибо. Я напоминаю нашим слушателям, наш гость сегодня – митрополит Крутицкий и Коломенский Ювеналий, он отвечает на мои и ваши вопросы. После небольшого перерыва мы вернемся в студию.

Владыко, конечно, вопрос отношений с государством, с властью не только, так скажем, фискальный, то есть не только денежный. Мы с Вами и в прошлых программах говорили о том, что власть все больше идет вам навстречу, передавая храмы, помогая в реставрации, помогая тем, что просто открывает какие-то возможности для строительства, которое имеет духовный смысл, которое служит Православию и православным людям в России. Я так понимаю, что в условиях кризиса этот процесс тоже не остановился, если я правильно понял. Не все сводится к материальной помощи: просто дайте денег, дайте денег.

Владыка Ювеналий: Я хотел бы обратить внимание на самое главное. Сейчас благодаря позиции нашего президента уже первые священники направились в воинские части для духовного окормления. Несколько регионов являются экспериментальными, где будут преподаваться «Основы Православной культуры». А там, где это было, не остановлено, нет никаких препятствий. И я хочу сказать, что в этом отношении, может быть, хорошим примером является Московская область. С 2001 года Московская епархия заключила соглашение с Министерством образования Правительства Московской области о сотрудничестве. И я вспоминаю, что мне рассказывала министр образования Антонова Лидия Николаевна. «Когда, – говорит, – я пошла к вам подписывать этот документ, мои коллеги говорили: «А что мы с ними делать будем?» Не было представления, какое будет это сотрудничество. А сейчас оно, можно сказать, выражаясь евангельским языком, из горчичного зерна превратилось в огромное дерево. Разные формы есть у этого сотрудничества и в школах, и в вузах. Оно очень успешно, самое главное, в мире, согласии, в диалоге хорошем. Это приносит пользу, и я думаю, что это и хороший пример для тех, кто сейчас экспериментирует.

Оганесян: Я думаю, Владыко, что важно, что и больницы открыты для священнослужителей, потому что больные…

Владыка Ювеналий: Это уже давно.

Оганесян: И тюрьмы, и места заключения. В Вашей епархии очень много священников работают в детских колониях. Некоторые спасают людей даже от самоубийства в некоторых случаях.

Владыка Ювеналий: Женщин отговаривают от абортов, и это тоже удается.

Оганесян: Слава Богу, что здесь мы имеем гармоничные отношения между государством. Нечасто так бывало в нашей истории, правда?

Владыка Ювеналий: Мы это с вами хорошо помним.

Оганесян: Да, да, да. Мы помним, да. Были и более ранние периоды истории, когда Церковь не всегда понималась властью и наоборот. Есть вопрос достаточно личный, но очень интересный, Владыко. Я думаю, что его с интересом выслушают многие православные люди. Видимо, автор молод, и, тем не менее, я думаю, что это касается не только молодежи. Я вам его зачитаю. Этот вопрос к нам пришел по сети интернет из Ялты.

«Владыко, в Новом Завете, да и у святых отцов много говорится о молитве и даже о непрестанной молитве, и не в форме пожелания, а как о заповеди. Но, если бы я в миру плела корзины или стояла у станка, то, наверно, могла бы приучить себя если не к постоянной, то хотя бы к частой молитве. Но мой труд и труд многих православных молодых людей (добавим от себя, и не только молодых) умственный и требующий внимания, иногда погружения в задачу, которую надо решить. Как же нам быть? Какой и чей опыт здесь может быть применим? И еще, может быть, это нескромно, а Вы не грустите по молитве, ведь у Вас столько забот о Вашей многочисленной пастве? Заранее благодарю Вас за ответ». Пожалуйста.

Владыка Ювеналий: Спасибо. Хороший вопрос, старый вопрос, древний вопрос. И автор справедливо говорит, что много и много об этом сказано, и поэтому что-то повторять нет смысла. Но мне сразу, когда я стал слушать вас, вспомнились слова Христа. Он говорит: «Приближаются ко Мне люди и устами чтут Меня. Сердце же их далеко отстоит от Меня». Вот мы и в жизни с вами, наверно, очень много встречаемся с людьми, которые считают себя благочестивыми, много молятся, в храмы ходят, а порой они не притягивают к себе, как магнит, а, наоборот, отталкивают.

Оганесян: Да, есть даже такое странное название «молитвенно озлобленные».

Владыка Ювеналий: Вы со мной согласны?

Оганесян: Конечно, есть такое, да.

Владыка Ювеналий: Другое дело, когда люди проникнуты верой и от этого у них доброе сердце. И мы вот в своих проповедях, в беседах с современным человеком, который порой из-за быстрого бега жизни не успевает большое правило почитать, утреннее, вечернее, помолиться среди дня, даже порой перед обедом и после обеда. Мы говорим, что нужно, начиная день, оканчивая, осенять себя крестным знамением. И для этого времени много не надо и отвлекаться ни от чего не надо, а только на мгновение призвать помощь Божию, Его благодать, детей своих, у кого в семьях есть, перекрестить. Господь ведь сердце видит человека. И поэтому, мне кажется, самое главное – не стремиться поставить себя на молитву, как на пост какой-то сторожевой, а помнить о Боге всегда, и совесть человеческая должна подсказывать, что сердцеведец Господь и знает, и понимает обстоятельства жизни человека. И если только мысленный взор обратит человек к Богу, Господь всегда поможет. Вот недавно у нас был праздник, он у нас два раза в году бывает, мы отмечаем память святителя Николая, и я всякий раз, когда поздравляю своих прихожан с этим днем, напоминаю, что из опыта своей жизни мы знаем, что святитель Николай помогает порой людям со слабой верой. Мы только начинаем еще просить, молиться, а уже получаем просимое. И на примере святого мы можем понять, как милосерд Господь. Поэтому непрестанность в молитве должна выражаться в памятовании о Боге, и за станком, и в других обстоятельствах жизни, и на заседаниях любых, когда человек должен кратко мысленно обратиться к Богу: «Господи, благослови, Господи, помоги!» И это будет достаточно, чтобы Господь был с нами и помог нам.

Оганесян: Владыко, спасибо за этот ответ. Да, «где сокровище ваше, там и сердце ваше».

Владыка Ювеналий: Совершенно верно.

Оганесян: Если мы говорим о сердечности молитвы, то как мы можем молиться, если сердце наше, как Вы говорите, да будет далеко от Господа?

Владыка Ювеналий: И озлобленное не должно быть.

Оганесян: Да-да, именно это сердце и проведет молитву, если в сердце есть вера, Христос и память о Боге. Я думаю, и Вы меня поправите, если я что-нибудь не так скажу, но, конечно, наверняка наша слушательница знает произведения Игнатия Брянчанинова, Феофана Затворника, массу другой литературы святых отцов, где подсказывается единственное, что еще Игнатий Брянчанинов говорил: «Смотрите, для какого состояния, в каком положении вы находитесь. Одно дело – вы в монастыре, другое – в миру». По-моему, у святых отцов уже это достаточно подробно описано, как вы говорите. Но я думаю, можно посоветовать обратиться к этим трудам.

Владыка Ювеналий: А я и начал с того, что понял, что она все это знает.

Оганесян: Знает, знает наверняка.

Владыка Ювеналий: А спрашивает, как применить сейчас.

Оганесян: Да-да. Но поскольку нас слушают не только наша слушательница, но и много людей, мы можем, я думаю, порекомендовать, с Вашего благословения, эти произведения. Сейчас много и Иоанна Кронштадтского замечательного…

Владыка Ювеналий: А уж если вы так заговорили, вернувшись к этому, то в первую очередь нужно помнить, что Господь сказал, когда ученики Его спросили: «Научи нас молиться», ведь она об этом же спрашивает, а Он сказал: «Молитесь вот так» и произнес молитву Господню «Отче наш», которую все знают сейчас и все ей молятся.

Оганесян: Спасибо, Владыко. Это замечательный ответ. Я думаю, что он многим поможет и поможет нашей слушательнице. Следующий, пожалуйста, вопрос.

Голос: Уважаемый Владыко, Вас беспокоит Дмитрий Александрович. Я из Москвы. Прежде всего, я хотел Вас поздравить со светлым праздником Рождества Христова, пожелать Вам, уважаемый Владыко, большого-большого здоровья, многие-многие Вам лета и плодотворной работы. И позвольте мне задать Вам вопрос. В чем сегодня смысл монастырей и монашества? Если это только исключительное решение социальных вопросов, по-моему, этим можно и заниматься в меру. В чем, по-Вашему, сейчас оправдание существования этих монастырей и монашества? Заранее Вас благодарю.

Владыка Ювеналий: Спасибо, Дмитрий Александрович. Я чувствую, вы сомневаетесь в необходимости монастырей, монашества в XXI веке.

Оганесян: Да, такой подтекст есть.

Владыка Ювеналий: Но разрешите вам сказать, что монашество это был всегда передовой отряд, я светским языком выражусь, в жизни Церкви. Они отстаивали истины веры, они были молитвенниками, они были и социальными работниками тоже в том числе. Но сегодня, после того, как каленым железом было выжжено в России монашество, когда в определенный момент по пальцам можно было сосчитать число монастырей, трудно его возрождать. И с чего начали мы в Русской Православной Церкви на территории России это делать? В первую очередь, восстанавливать места молитвы, потому что все передают нам в руинах или передавали, потому что уже за эти годы мы много восстановили. И вот параллельно с этим, с восстановлением порушенных святынь в монастырях возрождается, во-первых, молитва. Ведь в приходских храмах побыстрее служат, покороче, а в монастырях продолжительная молитва. И тот, кто имеет возможность и радость углубиться в такую молитву, особенно, я вам хочу посоветовать, во время отпусков, съездите, посетите монастыри, увидите, что молитва продолжительнее. И в то же время...

Оганесян: Пение поторжественнее, как правило.

Владыка Ювеналий: Везде по-разному, конечно.

Оганесян: Вот все-таки, в основном.

Владыка Ювеналий: Ну, во всяком случае, окунуться в монастырскую жизнь очень полезно. Но с другой стороны, есть так называемое и «духовничество». В монастыри едут люди, чтобы получить совет, как жить, как спасаться в XXI веке. И я должен вам сказать, у нас в епархии 25 монастырей возрождено, мы на пустом месте начинали. У нас не было старцев и стариц, а были только люди с призванием, которые хотели всю жизнь посвятить Богу. На своем личном опыте правящего архиерея я хочу вам сказать, что вот, например, женатым священникам труднее все свое время отдавать приходу и верующим, потому что семья требует забот, и времени, и внимания. А вот монашествующий – это как воин, который полностью находится на служении Отечеству, так и монах на служении Церкви. Сейчас многие виды традиционного служения, которые были присущи Церкви в минувшие века, возрождаются, и у нас опять на переднем плане монашествующие. Мы не спрашиваем его, хочешь ты или не хочешь то или иное делать или куда-то ехать, а мы посылаем его, и он только говорит: «Благословите» и исполняет. Вот это большое дело. Ну, и конечно, монашествующие стараются вести не только социальную, но и просветительскую работу. У нас ведь на Руси, если вы помните, монастыри были средоточием нашей национальной культуры. И вот мы сейчас стремимся, чтобы монастыри были такими же рассадниками, как и прежде. Не ждите от нас больших результатов сегодня, потому что я часто повторяю, нам быстро порой удается отреставрировать или построить храм, но вернуть веру в опустошенные атеизмом сердца гораздо труднее. И поэтому порой, чувствуя, что пожилое поколение глухо к этой проповеди, мы всю силу нашей проповеди обращаем к молодому поколению, к детям, чтобы заложить прочный духовный фундамент России и ее будущего.

Оганесян: Спасибо за этот замечательный подробный ответ. Еще вопрос, Владыко, от слушательницы.

Голос: Здравствуйте, Владыко. Меня зовут Ольга, я – мама троих детишек: двух девочек-подростков и мальчика, тоже подростка. Хотела бы Вам задать вопрос по поводу сквернословия. Как бы оградить детей от всей этой скверны, которая окружает наших детей, хотим ли мы этого или не хотим, в школе, на улице, в общественных местах? Хотелось бы услышать от Вас, на чем поставить акцент, чтобы как можно меньше мои дети слышали негативного. Спасибо. С праздником Вас.

Владыка Ювеналий: Дорогая Ольга, в первую очередь надо с себя начинать, потому что если вы не сквернословите, но, может быть, говорите неосторожное слово при детях, может быть, вы грубы бываете со своими детьми по разным причинам: от утомления, от каких-то лишений, от раздражительности, а ребенок, как губка, впитывает все, что он видит дома, в семье. Конечно, сквернословие – это наша общая печаль, общий недостаток, потому что так привыкают к сквернословию, что даже в простой беседе пересыпают сквернословием свою речь люди разного положения. Порой вы, наверно, видите, что даже по телевидению передают какие-то сюжеты, а потом пересвист или паузу делают, пока человек произносит неподобное слово. Дело общей культуры, дело общего воспитания, и поверьте, Церковь все делает, что от нее зависит, чтобы воспитать людей и в вере, и в благочестии, и в честности, в интеллигентности и порядочности. Но конечно, все должны взяться за это, и в том числе, конечно, и государство. Но начнем с себя, с чего я начал вам говорить, подумаем, как мы можем воспитать людей, окружающих нас. И где бы мы ни были – в церкви или в метро, на улице или в каком-то помещении, будем стараться быть дружелюбными и вежливыми, чтобы изживать этот недостаток.

Оганесян: Ну вот, Владыко, посмотрел на это с высокого полета, что ругань, как раньше говорили, да, она необязательна, но сам настрой притягивает детей, они более воспринимают то сквернословие, которое есть внешне, даже если не ругаются скверными словами в семье, но если там просто грубость, то они чувствительнее к восприятию на улице.

Владыка Ювеналий: И они начинают подражать.

Оганесян: Это очень хороший совет. Спасибо, Владыко. Я думаю, он многих не только заинтересует, но и многих заставит этому следовать. Но вот Вы сказали о государстве. В последнее время, вот сейчас государство хочет ужесточить и штрафы, и наказания за то, что человек использует нецензурную лексику в общественных местах, в публичных местах. Я думаю, это правильно. Единственное, чтобы наша милиция тоже отучалась, которая будет следить за этим, а то кто будет обеспечивать этот закон? Надо чтобы они тоже в массе своей, начальство следило, чтобы и блюстители общественного порядка соблюдали те же нравственные нормы, за которыми они должны следить. Это, конечно, очень важно. В связи с этим, Владыко это, не как нарушение тайны исповеди, все священники говорят, очень многие родители страдают от того, что дети часто, впитывая это сквернословие, впадают в другие грехи, нам всем известные, в частности блудный грех. И вообще, в поучении святых отцов ведь сквернословие блудного беса к себе притягивает. Потом удивляются родители, почему дети жалуются на вот такие вот с ними вещи, когда они признаются, что на них это очень все действует, эта среда и очень рано подталкивает к каким-то действиям, которые потом оплакиваются всю жизнь. Мы все понимаем, о чем идет речь. Вот я думаю, что согласны ли Вы, что здесь роль сквернословия тоже очень трагическая, печальная по отношению к человеку, особенно маленькому человеку, мы же начали с детей? И наверно, нужно понимать, какой это тяжелый грех, если мы соблазняем ближнего, а тем более ребенка. Я думаю, что Церковь, проповедуя, как вы говорите, играет огромную роль, потому что нигде в прессе, нигде, кроме храма, мы не слышим обличения сквернословия. Ну, может быть, почаще надо, конечно, говорить об этом. Но я что-то не читал нигде ни статей, не видел передач, которые все о питании, обо всем: о похудении, о диете, но только не об этом насущном, что портит детские души, портит наше общество. Спасибо Вам за...

Владыка Ювеналий: Я думаю, что среди таких больших, порочащих наше общество недостатков, есть еще более тяжелый – это когда матери бросают своих детей. Сейчас все больше и больше мы об этом слышим, и появляются сироты при живых родителях. Страшно слышать об этом. И вот здесь нужна сила убеждения и воспитания.

Оганесян: Одной из причин, наверно, является и пьянство как такой общественный, тяжелый наш недуг, наследственный, я бы сказал даже. Вот сейчас государство тоже начинает на это обращать внимание. Я думаю, что здесь, конечно, Церковь и государство идут абсолютно рука об руку в этом направлении.

Владыка Ювеналий: Конечно.

Оганесян: Давайте ответим еще на вопрос, я думаю, мы успеем. Пожалуйста.

Голос: Добрый день. Владыка Ювеналий, благословите. Это прихожанка Татьяна из Москвы. У меня вот какой вопрос. Где, по-вашему, заканчивается вера и начинается фанатизм? Спасибо.

Владыка Ювеналий: Коротко и ясно. Спасибо. Татьяна, я хотел бы сначала сделать пояснение, потому что в отношении фанатизма разные взгляды есть. Раньше, когда мы говорили о фанатизме, это когда человек до смерти был предан вере. Я имею в виду сейчас о вере, не о политике, не о другом о чем-то, а вот о вере. И вот мучеников – первых христиан – можно было тоже называть тогда фанатиками, то есть они веровали до смерти, они предпочитали смерть измене Христу.

Оганесян: Их так и называли фанатики. Это правда.

Владыка Ювеналий: Ну, а у нас в советское время, извините, фанатиками всех верующих называли. Поэтому чтобы вы, мои слушатели, поняли, что я имею под понятием «фанатизм», я и делаю это маленькое разъяснение. Ну, а сейчас под фанатизмом имеют в виду, что верующий человек со слепой такой верой может идти на любые преступления во имя веры. Вот, видимо...

Оганесян: Инквизицию можем привести в пример.

Владыка Ювеналий: Видимо, вот об этом идет речь.

Оганесян: Об этом, наверняка, да.

Владыка Ювеналий: Мне кажется, что непросвещенный в вере человек может быть фанатиком, непросвещенный, невежественный человек. А вот человек, который углублен в веру, не может быть фанатиком в плохом смысле, о котором спрашивают, не может быть фанатиком. И поэтому, если вы видите фанатика...

Оганесян: Что фанатичного в образе Христа, который даже блудницу не обличил, которую привели к нему?

Владыка Ювеналий: И если вы видите фанатика – это не христианин, а человек, который не просвещен Христовым учением. А верующий человек всех объемлет своей любовью, и он сам может потерпеть что-то, но никогда не принесет зла другому человеку. Он никого не оттолкнет, он всех привлечет к себе этой верой.

Оганесян: Спасибо, Владыко. В общем, фанатизм – это ревность не по разуму, как говорили апостолы. Да, спасибо большое. Пожалуйста, еще у нас вопрос.

Голос: Здравствуйте, Владыко. С вами говорит Бабаева Татьяна Михайловна. В наш большой праздник Рождества Христова хочется поздравить и Вас, и всех прихожан и поблагодарить Вас за те островки любви и чувства, которые дарят нам храмы, и мы испытываем, приходя в них. В дни скорби мы скорбим вместе со всеми, вспоминаем усопших, а в дни праздника там ощущается тепло, сердечность и радость души. Благодарим Вас за то, что есть такие места, куда можно прийти, отдохнуть сердцем, душой, телом и сознанием нашим. Спасибо большое.

Владыка Ювеналий: Я понял, что это не вопрос.

Оганесян: Не вопрос, да, излилось из сердца.

Владыка Ювеналий: Татьяна Михайловна, спасибо за ваши добрые слова и приглашаю вас почаще приходить в эти островки любви, приходите с нами молиться и испытывать радость общения с Господом.

Оганесян: Владыко, последний вопрос от меня, ведущего. Вот Вас так сердечно поздравили. Ну, в Рождество вообще принято дарить подарки. Что бы Вы хотели подарить нашим радиослушателям, радиослушателям радиокомпании «Голос России», в эти рождественские дни?

Владыка Ювеналий: Вы сегодня мне подарили радость встречи и с Вами, и с теми, кто нас слушает. А я стремился подарить то, что пережил во время беседы с Вами. Мне хочется, чтобы сердца людей, которые слушали нас, наполнились радостью, любовью, чтобы они почувствовали, что праздник Рождества Христова, с которым меня многие Ваши радиослушатели поздравляли, – это их личный праздник, он вошел в их жизнь. И пусть Господь подарит им счастье, благоденствие, мир душевный и благополучие. И пусть Господь хранит их всех и Вас тоже на многая благая лета.

Оганесян: Спаси Господи, Владыко. Благословите Вашу паству, которая слушает Вас сейчас и стала в этот момент Вашей паствой на очень большом пространстве географическом, даже его не опишешь и не обымешь умом, может быть. Спасибо Вам от их лица и, конечно, от моего лица. Поздравляем Вас с Рождеством Христовым, ну, и с Новым годом, конечно.

Я хочу напомнить нашим слушателям, что сегодня на мои и ваши вопросы отвечал Высокопреосвященнейший Ювеналий, митрополит Крутицкий и Коломенский. Всех благ вам, с Рождеством.